Книга обязанного лица

Конституционный Суд РФ, проверяя нормы Закона об АО, касающиеся ответственности акционерного общества и регистратора за утрату акций, на предмет соответствия их Основному закону, в цепочке «эмитент — регистратор — акционер» дополнительно защитил наиболее слабое звено — акционера. Решение высшей судебной инстанции, которое было вынесено в конце января, комментирует генеральный директор Центра корпоративных стратегий профессор Андрей Анатольевич Глушецкий.

— После многолетних скитаний по арбитражным судам вопрос, кто же отвечает перед акционером за утрату акций — АО или регистратор, стал предметом рассмотрения в Конституционном Суде. Андрей Анатольевич, как Вы оцениваете позицию Суда?
— Проблема защиты прав акционеров в случае незаконного списания акций в системе ведения реестра не нова. Прецедентов масса. Можно привести примеры, когда таким образом были списаны акции в крупнейших акционерных обществах, таких как Газпром, ЛУКОЙЛ, Сбербанк. По данному вопросу арбитражные суды, а затем и КС РФ заняли позицию о солидарной ответственности общества и регистратора за убытки, причиненные акционеру в результате неправомерной утраты акций в системе ведения реестра.
Для того чтобы понять точку зрения, которую, на мой взгляд, абсолютно обоснованно заняли суды, необходимо уяснить природу реестра. Реестр — это книга обязанного лица, то есть эмитента. Первые реестры возникли в середине XIX в. с появлением именных ценных бумаг, когда эмитент осуществлял права в отношении конкретного лица. Еще тогда актуализировался вопрос: как эффективнее легитимировать лицо — владельца ценной бумаги: путем презентации бланка или посредством записи в специальных книгах?
Очевидно, что презентация бланка как способ легитимации уполномоченного лица имеет свои технические пределы. Если речь идет об обязанностях, которые обязанное лицо реализует единовременно, в частности при предъявлении ему векселя или складской расписки, то легитимация уполномоченного лица путем презентации бланка ценных бумаг технически приемлема. Если же ситуация касается системной реализации длительных по времени и устойчиво повторяющихся корпоративных прав, которые в том числе могут реализовываться и на расстоянии, то такой способ легитимации уполномоченного лица, как презентация бланка, становится технически невозможным. Так, когда речь идет о компании, объединяющей сотни, а тем более миллионы людей, необходимость презентовать каждый раз бланк для получения выписки из бухгалтерских книг, сведений о состоянии эмитента, дивидендов и т. п. осложняет гражданский оборот. Подобная форма легитимации лица совершенно для него неприемлема. Поэтому еще во второй половине XIX в. возникла идея специальных учетных книг. Можно привести образ: бланки, которые не выдаются на руки, прошиваются в книге, и фактически приходная запись в этой книге, а не передача бланка выполняет функцию передачи прав. И современный гражданский оборот воспринял такой порядок, за исключением ряда теоретиков, которые стоят на узко ортодоксальных позициях, считая единственным способом легитимации владельца ценных бумаг презентацию бланка.
Итак, реестр как книга обязанного лица ведется эмитентом прежде всего для того, чтобы фиксировать права своих инвесторов и определять лиц, чьи права он должен осуществлять.
Эмитент обязан понимать, что вся ответственность за ведение реестра лежит на нем, поскольку, повторюсь, это его книга как обязанного лица (так, к слову, изначально называли реестр). Как эмитент ведет свой реестр — самостоятельно, создавая специальные подразделения, или поручает профессиональным участникам рынка ценных бумаг, имеющим опыт, необходимые технологии, соответствующие лицензии, — это вопрос технический. Хотя концепция акционерного закона исходит из того, что, поскольку ведение реестра, фиксация прав участников, предоставление информации о них — процесс достаточно сложный, этим должны заниматься профессионалы, то есть регистраторы, которые выбираются исключительно эмитентом.
Природа реестра как книги, которую обязан вести эмитент, отразилась и в других спорах. В частности, некоторые эмитенты отказывали в предоставлении информации акционерам на том основании, что те не представили выписки из реестра, подтверждающие факт, что они являются акционерами данного общества. Суды по этому поводу заняли однозначную и, считаю, абсолютно правильную позицию: лицо, включенное в реестр, не должно доказывать эмитенту, который обязан обеспечить ведение своей учетной книги, что оно там есть. Эмитент должен всегда знать состояние реестра. Это его проблема технического взаимодействия с органами (если речь идет о внутренних подразделениях) или организациями (регистраторами), которые осуществляют ведение реестра.

— Можно ли привести контраргументы вердикту Конституционного Суда?
— Позиция судебной власти, которая нашла отражение в недавно провозглашенном Постановлении КС РФ, безусловно, логична и последовательна, и найти аргументы, даже при огромных корпоративных интересах в этом деле, дабы что-либо противопоставить ей, трудно. Идея о солидарном исполнении эмитентом и регистратором обязанности по надлежащему учету прав акционера представляется мне единственным разумным способом достижения стабильности гражданского оборота. То, что закон должен защищать прежде всего инвестора как наиболее слабую сторону, очевидно.
Что делать акционеру, у которого пропали акции и который при этом не имеет никаких договорных отношений с регистратором? Ведь данного регистратора выбирал не он, а исключительно эмитент. Куда в этом случае обращаться за возмещением убытков?
Туда, куда он инвестировал деньги, — к эмитенту, который не смог обеспечить надлежащий учет его прав и наряду с регистратором несет солидарную ответственность за понесенные убытки. Здесь все очень просто. Раз ответственность солидарная, то каждая из сторон вправе предъявить другой требование о регрессе. Эта позиция четко зафиксирована в п. 4 ст. 44 Закона об АО с октября прошлого года. Если будет доказано, что незаконное списание ценных бумаг произошло по вине одной из сторон, то она полностью компенсирует убытки; если будет установлена часть вины как за одной стороной, так и за другой, то ответственность определяется пропорционально; аесли вина ни одной из сторон не будет выявлена, то стороны несут ответственность пополам.
«Обедненный» акционер не должен бегать и искать, у кого сегодня есть средства покрыть его убытки, он взыскивает с того, к кому ему легче обратиться и кто «сильнее» — с эмитента. А далее — пожалуйста, уважаемый эмитент, разбирайтесь с компанией, которой вы по гражданско-правовому договору поручили вести свой реестр, по чьей вине произошло незаконное списание акций. Но уже без участия акционера. Либо вы с компании-регистратора взыщете все убытки целиком (или частично), если докажете вину, в противном случае — поделите ответственность пополам. В этом отношении принцип «кто виновен, тот и платит» продолжает действовать.

— Взыскать акционерному обществу убытки с регистратора реально? Принцип «кто виновен, тот и платит» не превратится в «кто богат, тот и платит»?
— Конечно, в связке «эмитент — регистратор» эмитент несет бо/льшие риски. Он богаче, у него есть активы, которых у регистратора зачастую просто недостаточно для покрытия понесенных убытков. Озабоченность эмитента понятна. В солидарной ответственности с регистратором платить чаще всего придется ему. При значительных убытках эмитенту будет нелегко взыскать даже их половину.
Можно подумать о создании регистраторами резервов по возмещению возможных убытков. Но это в конечном счете снова будет происходить за счет эмитента, который оплачивает услуги регистратора. Как вариант — укрупнение регистраторов, в результате чего их число хоть и будет меньше, но они станут более солидными, с оформленной страховкой рисков, резервами на компенсацию убытков. К слову, в этом направлении и действует ФСФР, периодически повышая требования к нормативу достаточности собственных средств профессиональных участников рынка ценных бумаг, в том числе осуществляющих деятельность по ведению реестра. С 1 января 2009 г. этот норматив установлен в размере 100 млн рублей.
Конечно, если эмитент сильно обидится на регистратора, то можно взыскать все его имущество, компьютеры и т. п. и убрать его с рынка. Если подставили, то и не будет больше такого регистратора. Влюбом случае доказывайте, господа, что акции утеряны из-за виновных действий регистратора, и взыскивайте с него деньги. Эмитент должен выстраивать свои отношения с регистратором так, чтобы были предусмотрены дополнительные способы защиты его собственных рисков.
Хотя не стану скрывать, что история знает немало ситуаций, когда регистраторы и эмитенты вместе в сговоре занимались незаконным изъятием акций. Также множество примеров, когда регистраторы действуют по заказу рейдеров против интересов эмитента и его акционеров. Я не раз сталкивался с подобными случаями в своей практике.

— КС РФ отмечает, что у обществ есть возможность подстраховаться и включить в договор, например, требование об обязанности добровольного страхования регистратором риска ответственности за потерю акций. Но ведь это повлечет удорожание услуг регистратора?
— Суд совершенно справедливо указывает, что у АО есть способы защитить свои интересы: страхование рисков, введение дополнительного контроля за деятельностью регистратора, установление системы максимально оперативного взаимодействия, даже в режиме онлайн.
Понятно, что это повышает затраты эмитента по ведению его реестра. Но привлечение инвестиций того стоит. И если для надежности гражданского оборота затраты возрастают, то, думаю, во многих компаниях незначительная экономия на опционных программах менеджменту или спонсорской помощи футбольным командам вполне может быть переадресована на дополнительное обеспечение прав акционеров. В некоторых известных компаниях спонсорские и опционные программы менеджменту превышают не только размер затрат на обеспечение прав акционеров, но и дивидендные выплаты. Поэтому резервы есть и никакой существенной угрозы экономическим интересам средних и крупных акционерных обществ я не вижу. А у небольших АО сумма возможных убытков не может быть столь значительной.

— Конституционный Суд не исключает введение обязательного страхования ответственности регистратора. Андрей Анатольевич, как Вы считаете, обязательная страховка необходима?
— Естественно, введение обязательной страховки для регистратора обернется в конечном счете повышением затрат эмитента. Любые меры, направленные на стабилизацию рынка ценных бумаг, — меры за счет кармана эмитента или акционеров. Однако если гражданско-правовые отношения эмитента с регистратором станут в какой-то момент обременительными для участников корпоративных отношений, тогда нужно обсуждать другую проблему — замену коммерческих регистраторов единым госорганом, который и будет вести учет прав акционеров. Одним словом, перевести ведение реестра из сферы коммерции в сферу государственного регулирования с системой единых тарифов и государственными гарантиями.

— Под эгидой уполномоченного госоргана в лице ФСФР?
— Этот вопрос требует специального исследования. Могу провести аналогию с тем, как реализовывалась концепция системы регистрации прав на недвижимое имущество. Согласно первоначальному варианту органы, занимающиеся регистрацией прав на недвижимое имущество, признавались независимыми и подчиненными только закону. Затем эти структуры сделали административно и финансово подчиненными Минюсту, убрали регистрационный сбор, заменив единым гостарифом. В итоге произошел отток профессиональных кадров, что в целом не улучшило работу. Поэтому если создавать единый реестр или единый депозитарий, то вопрос его автономии или подчиненности ФСФР нужно исследовать отдельно.
Если пресс финансовой нагрузки на эмитентов станет излишним, они сами будут всячески поддерживать введение единого государственного реестра (депозитария) прав владельцев ценных бумаг.

— Какие еще законодательные изменения, спровоцированные Постановлением КС РФ, можно ожидать?
— Безусловно, устарело Постановление ФКЦБ РФ № 27 «Об утверждении Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг», которое было утверждено еще в 1997 г. Для меня большая загадка, почему Положение никак не обновят, ведь с тех пор столько воды утекло и поменялось столько подходов. Необходимость создания более эффективного документа назрела давно. Полагаю, выход этого решения КС РФ отразится на порядке ведения реестра. Так что нужно ждать новой редакции вышеуказанного нормативного акта, где, скорее всего, появятся дополнительные требования к регистраторам.