[Мэри_]

Глаза темноты

Михаил Розенштейн
У дома есть крыша. По крыше гуляют коты.
А ты с ними часто сидишь и безжалостно куришь.
Пьёшь пиво, молчишь, и о чём-то неясном тоскуешь,
и смотришь в глаза темноты. А в глазах темноты

пылает луна, что похожа на стёртый пятак,
на стёртый пятак, и поныне имеющий цену,
и скучный Пьеро, выбираясь на вечную сцену,
трясёт рукавами до пола. До пола. Итак,

кто выдумал, что победив в бутафорских боях,
в прозрачной ночи, при такой же луне ярко-медной
увидишь, как жизнь - та, что прожили мы на паях
уходит бесследно? Бесследно уходит. Бесследно.

Что было, то было. И как это было острО -
кошачий зрачок в свете фар, пролетающих мимо...
Так вот он каков - страшный танец печального мима...
На кукольной сцене заплаканный пьяный Пьеро.

Живи себе, здравствуй, ходи по субботам в кино,
детёнышам на ночь мурлыкай давнишние песни,
и жизнь, что как будто уже закатилась давно,
однажды воскреснет. Воскреснет однажды. Воскреснет.

[Игорич]

Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.

Ты куришь черную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней.

Навсегда забиты окошки:
Что там, изморозь или гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.

О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.

А.Ахматова 1 января 1913

П.С. Кто смотрел Любовь-морковь 2, тот поймет

[Bluesangel]

Вы печалью меня напоили!
Сердце стонет или поет...
Чем, скажите, вы отравили
Чай душистый, варенье и мед?
Думаю, не от того ли
Время застыло с тех пор?
Все мне видится ясно до боли
Снежная скатерть, ковер.
Все я щурюсь от лампы висячей,
Или ваш это пристальный взгляд?
Все томлюсь нерешенной задачей —
Не смертелен ли выпитый яд?


Великий Николай Бруни, господа...

[Bluesangel]

Когда тебе опять и пусто и печально,
в глазах покоя нет, а в мыслях высоты,
ты вспомни, что в тебе нет боли изначально,
а только трение мечты и суеты.
И если слезы есть - старайся в одиночку
их выплакать сперва, и к людям не спеши.
И мужество не в том, чтобы поставить точку,
а чтобы претерпеть рождение души.

И если так с тобой случится не однажды,
то с каждым разом легче будет этот миг.
Жестоки чувства одиночества и жажды,
но страшно - если ты к ним вовсе не привык.
Досадно - если ты, надеясь на подспорье,
в ответ не получил желанной сослезы.
Но в сотню раз страшней, когда испив от горя,
в чужую исповедь ты смотришь на часы.

И если нет того, о чем мечтал вначале,
и высота пути на уровне травы,
люби все то, что есть - и страхи и печали,
и труд обычный свой, и вздохи, и увы.
И меры счастью нет, и смысла в обладаньи -
все сквозь тебя, как Космос протечет.
И оправданье жизни - только в состраданьи
в желаньи размышлять - другое все не в счет.

[Мэри_]

Bluesangel, милая,как задели эти строки...
Вчера прочитала наспех,а днем размышления нагрянули,
вернулась назад к ним..и правы,как правы эти строки!
Все до наоборот было...От одиночества бежала к людям.Боль была,
терзала до навыворот души...

Жестоки чувства одиночества и жажды,
но страшно - если ты к ним вовсе не привык...

Очень сильные стихи!Спасибо!
В теме "ваше творчество "размещу еще одно стихо А.Дольского,как раз в тему разговоров последних там))...
сочиняются строки,но экспромт сейчас неуместен...

[Регион]

Все началось осенью прошлого года, а мне уже скоро 52.


Мелькала в сумерках свеча,
Играли тени на обоях.
Я понял, нас лишь только двое,
Коснувшись твоего плеча.

А за окном блестит закат,
Ты спишь, свернувшись как ребенок,
Устав от памперсов, пеленок,
Точа молочный аромат.

Сынишка маленький и дочь,
Подаренные мне тобою.
Сопят, накрывшись с головою,
На них любуюсь в эту ночь.

Ты, как и прежде горяча,
И не представлю я иное,
Я понял, нас лишь только двое,
Коснувшись твоего плеча.

[Регион]

Еще

Меня съедает снова грусть,
Как только лето наступает.
И каждый день все отдаляет,
Места родные, ну и пусть.

Я все дела смахну рукой,
Казалось, важные такие,
И вербы милые, родные
Увижу снова за рекой.

[Регион]

Еще

Писать бы рад, но муза не летит,
Я вечером уставший как пчела.
Мне организм писать претит,
И дома тоже - вечные дела...
Сидеть на стуле и глядеть в экран?
Глаза слезятся, и очки мешают.
Я тупо вглядываюсь в буквы как баран,
А мысли, мысли на диван толкают.

[Регион]

Что-то вроде сатиры

На свете ничего глупее нет,
И может кто на это возражает.
Чем верить в тысячи примет.
Примет на свете тьма, и это поражает.

Один кричит: «Звезда глядите-ка, упала»
Расстроен он всерьез, его лицо грустит.
«Еще одна душа, наверно в ад попала»
Меня же этот факт, лишь только рассмешит.

Под сдвоенным столбом, прошел случайно кто-то.
«Капкан» такой не видел в полной темноте.
Теперь он точно завтра не выйдет на работу,
И будут у него дела «на высоте».

Кому-то чёрный кот дорогу перебёг,
Судьба вела кота через дорогу видно…
Закрыл глаза дурак, опасность пренебрёг,
Споткнулся о бордюр, синяк – теперь обидно.

Тринадцатым числом, вдруг пятнице попало,
Всем людям на земле сей факт не по нутру.
На биржах паникуют – цена на нефть упала,
Покой придет на землю в субботу поутру.

Примеров приводить тут очень много можно,
Приметы дураку – неписанный закон.
Что-либо доказать глупцу ведь очень сложно,
А верить или нет, решает только он.

[LEXc]

А мне эти очень понравились:

ИИСУС - МЛАДЕНЕЦ

Собрала пречистая
Журавлей с синицами
В храме.
"Пойте, веселитеся
И за всех молитеся
С нами!"
Молятся с поклонами,
За судьбу греховную,
За нашу;
А маленький боженька,
Подобравши ноженьки,
Ест кашу.
Подошла синица,
Бедовая птица,
Попросила:
"Я тебе, боженька,
Притомив ноженьки,
Молилась".
Журавль и скажи враз:
"Тебе и кормить нас,
Коль создал".
А боженька наш
Поделил им кашу
И отдал.
В золоченой хате
Смотрит божья мати
В небо.
А сыночек маленький
Просит на завалинке
Хлеба.
Позвала пречистая
Журавлей с синицами,
Сказала:
"Приносите, птицы,
Хлеба и пшеницы
Немало".
Замешкались птицы,
Журавли, синицы,
Дождь прочат.
А боженька в хате
Все теребит мати,
Есть хочет.
Вышла богородица
В поле, за околицу,
Кличет.
Только ветер по полю,
Словно кони, топает,
Свищет.
Боженька, маленький,
Плакал на завалинке
От горя.
Плакал, обливаясь...
Прилетал тут аист
Белоперый.
Взял он осторожненько
Красным клювом боженьку,
Умчался.
И господь на елочке,
В аистовом гнездышке,
Качался.
Ворочалась к хате
Пречистая мати,
Сына нету.
Собрала котомку
И пошла сторонкой
По свету.
Шла, несла немало,
Наконец сыскала
В лесочке:
На спине катается
У белого аиста
Сыночек.
Позвала пречистая
Журавлей с синицами,
Сказала:
"На вечное время
Собирайте семя
Немало.
А белому аисту,
Что с богом катается
Меж веток,
Носить на завалинки
Синеглазых маленьких
Деток".

С. Есенин 1916