[аdmin]

За год, прошедший с обсуждения экспертным сообществом ЗАКОНИИ темы субсидиарной ответственности при банкротстве, с важными разъяснениями выступили и Конституционный и Верховный суд. Увы, но правоприменительной практике от этого легче не стало, так как КС заступился за кредиторов, а ВС – продолжает поддерживать должников в одном из самых чувствительных вопросов для дел этой категории – бремени доказывания. Как это зачастую бывает при отсутствии четких общепринятых критериев, правоведы советуют судам «отбросить формальный подход». Но как далеко они могут его «отбросить»?

Разные подходы

По действующему общему правилу доказывать вину, ущерб для кредитора из-за противоправных действий контролирующего должника лица (КДЛ) должен заявитель-кредитор. КС РФ, рассматривая дело о банкротстве, которое прекратили до введения первой процедуры из-за отсутствия средств у должника, отметил, что кредиторам-предпринимателям при подаче иска вне дела о банкротстве трудно собрать доказательства: они не имеют доступ к документам, не знают внутренней «кухни» компании-должника и т.д. В связи с этим КС указал, в каких случаях вина КДЛ предполагается, а в каких его не должны привлекать к ответственности. Разумеется, речь в данном постановлении идет лишь об одном виде споров по субсидиарной ответственности при банкротстве. Но правоведы увидели в нем стремление изменить ситуацию, при которой недобросовестные КДЛ могут обойти процессуальную обязанность представить доказательства, опровергающие доводы кредиторов, и уйти от ответственности. Верховный суд, в свою очередь, придерживается позиции, что именно кредитору надо доказать, что ответственные лица своими неразумными или недобросовестными действиями привели Общество к банкротству и к невозможности погасить задолженность.

Кривоприменение

Отчасти позицию КС понять можно – дисбаланс прав всегда приводит к негативным последствиям. Судебная практика изобилует примерами, когда кредиторы либо отчаявшись привлечь к ответственности КДЛ, либо по другим причинам, используют, мягко говоря, неблаговидные методы. Например, навешивая ярлык «вредоносная сделка» на вполне законное действие должника и утверждая, что спорная сделка была совершена до наступления объективного банкротства компании (т.е. всеми способами обходя трехлетний срок исковой давности) и т.д. А поскольку «непрецедентное» российское правосудие часто предпочитает ссылаться на определения по аналогичным спорам, правоприменительная практика продолжает сама себя калечить и кошмарить бизнес, хотя президент страны давно уже просил прекратить этим заниматься. Надо ли давать больше защиты прав кредиторам, упрощая им бремя доказывания, или в условиях, когда их интересует только возврат средств и поэтому особо церемонится с должниками и разбираться в причинах неплатежеспособности должника они не будут, не стоит давать им такие преимущества?

[intergallactic]

Если нет четкого понимания, как именно надо упрощать, что бы это имело позитивные последствия, то какой смысл что-то менять?

[Илия00]

Сообщение от intergallactic

Если нет четкого понимания, как именно надо упрощать, что бы это имело позитивные последствия, то какой смысл что-то менять?

Мне кажется, в каждом отдельном случае, понимание как-раз есть - может быть, менять ничего и не надо, но обсудить варианты - смысл есть.

[Swagger]

О чем вообще речь? В России, как и во многих других континентально-европейских юрисдикциях, понятие «стандарта доказывания» не закреплено законодательно. Закон предписывает судье свободную оценку доказательств и установление фактов на основании «внутреннего убеждения».

[Unaltered Beast]

Голосовал за второй вариант, т.к. больше склоняюсь к позиции ВС в этом вопросе. А именно, что при предъявлении иска к КДЛ кредитор должен представить доказательства, обосновывающие с разумной степенью достоверности недобросовестный или неразумный характер поведения КДЛ, приведшего к невозможности погашения кредиторской задолженности, но также, что необходимо исследовать вопросы о том, предпринимал ли кредитор попытки предотвратить административное исключение должника из ЕГРЮЛ. Думается, это правильно в более широком смысле – кредитор (я имею ввиду банк) тоже должен предпринимать усилия для того, чтобы оставить клиента на плаву. Для этого есть реструкрутирация, рефинансирование и другие финансовые рычаги. И могут они видеть прекрасно, что клиент – предприниматель находится на краю финансовой пропасти. Но это ж надо что-то делать... Гораздо легче в суде рассказывать, как им трудно доказывать все элементы деликта, поскольку они не в курсе деятельности и не имеют доступа к документам и тэдэ, поэтому давайте их добьем и раздеребаним. Ну да, откровенных барыг, набравших кредитов с целью их не вернуть и уйти в закат, немало, но больше – обычных предпринимателей, которые нуждаются в помощи и совете куда более опытных финансистов и их руке помощи.

[Zhannah]

Я не думаю, что банк прям должен заботиться о благополучии клиента. Реструктуризация, рефинансирование - суть инструменты для компромисса - своего рода последняя надежда банка хоть как-то что-то получить с клиента, с которого иначе получить ничего не выходит. О том, как отдавать долг, должен думать тот, кто занимает, а не кредитор.

[intergallactic]

Сообщение от Zhannah

Я не думаю, что банк прям должен заботиться о благополучии клиента. Реструктуризация, рефинансирование - суть инструменты для компромисса - своего рода последняя надежда банка хоть как-то что-то получить с клиента, с которого иначе получить ничего не выходит. О том, как отдавать долг, должен думать тот, кто занимает, а не кредитор.

C таким подходом банки без клиентов останутся. Бизнес всегда предполагает определенные риски.

[Trudlegal]

Добрый день!
Кредитор не совсем постороннее лицо по отношению к должнику, какое-то отношение он все-таки должен иметь, а значит и хоть как-то, но должен представлять себе механизм возникновения задолженности. Не имеющий доказательств кредитор, может использовать механизм истребования доказательств посредством суда. В законе есть определения ситуаций, когда КДЛ презюмируется виновным, и уже бремя доказывания своей невиновности переходит на КДЛ. Представляется, что законодателю целесообразнее обратить внимание на уточнение стандарта доказывания и на борьбу с ложью в судебном процессе, тогда может будет меньше словоблудия от участников и суть дела прояснится быстрее, что позволит судье точнее и быстрее понять кто прав, а кто виноват.
Бремя доказывания упрощать нельзя, т.к. это дает преимущества стороне, что рано или поздно приводит к злоупотреблениям.
(признали работников слабой стороной в трудовом споре, теперь работодатели, страхуясь заранее «завинчивают гайки», кому от этого стало лучше?)